Фригидность сердца, вывих души, не моргая слезятся от ветра, без надежды карие вишни Чистые, я смотрю после вечера, после водки с колой вперемешку, с болью.
Меня ударили бутылкой, но не самой бутылкой, а лишь горьким содержимым. Виски становится лучше с годами, я становлюсь лучше с виски. И океан гудит по соседству, напоминая о своей бездонности.
В звездном небе следов не остается. Серая душа, ты у меня в подсознании, я тебя ненавижу. Твои никотиновые губы, твой маленький наркотический рай.
Можешь передознуться, но пожалуйста не умирай. Но день за днем мертвые возлюбленно не перестают умирать. В темном переулке, к ночи, когда будут выползать одни крысы. Я и мои друзья.
Амфетамин по ноздрям, дети забытых хрущевок с установкой мира, забытые лавки моего двора пустуют их снесли, построили дом забытых душ. Они не будут людьми, не станут теми, кто сможет забыть.
Я забываю тоску, которая была со мной, творила чудеса, мы привязаны к кислороду, заезженный наркотик окисляет, убивает.
Серебристый лес на краю луны, я б остался здесь. Среди луны и нет величия, там, где нет просто простоты. Добра и правды.
Мне нравятся твои сгнившие вены. Наши поцелуи живут привидениями в наших ртах, летают в забвении. Время прожженной занавеской гладит дожди, стекло. Забери меня из этого места к себе глубоко-глубоко. Эгоизм в разных формах в каждом из меня.
Если я тебя заебал, покидай, не возвращайся к забытой лавке. Но мой двор пустует, я забываю тоску, которая была со мной, творила чудеса. Мы привязаны к кислороду. Заезженный наркотик окисляет и убивает.
Мое зеркало затуманивается, еще несколько вдохов и на нем больше ничего не останется. Серый бетон, я середина всего. Эпицентр границ стертых через дыхание. Под нами нет ада, над нами только небо после земли.
Мы можем упасть только в небо, над нами бьют хвостами киты. Звезды зажигаются над нами, кто-то нервно курит. Каждая ночь - океан снов.
Об мои теплые губы.. Трутся косяки холодной рыбы. Волны пахнут рожью твоих спящих снов. Волос океан самых теплых ветров.
Я люблю вечером размышлять о смысле жизни, да вечерняя прохлада пробивает до дрожи. Пока у меня есть одно желание - хочу родиться не в то время, не в том веке, не на этой планете...
Самолет обнимает небо, как меня воскресная лавочка. Завтрашний день иглами прокалывая, бросает под ноги мутные лампочки.
В осколках порезаться серостью, мечтать быть пилотом в том самолете. Или иметь стюардессу хотя бы. Не адаптация, фригидность и кома.
Везде остаться в криках холодных. Холодный ноябрь. В нем пьяные ножики режут. В нем зубы мне шепчут скрежет.
Мой временный друг до первой остановки. Держит в руках венок. В это время кто-то приходит с болью. Здравствуй, сынок. Я молчать буду без вопросов всего у всех. Вдруг они знают ответы?
В общественном транспорте порежут вещи и я увижу тоннель в конце света. Прекратятся все поиски за летом следуя. Не выйти из комнаты, случайно не встретить бывшую, за ней будущую.
Случайно не вернуться в школу. Не оказаться под машиной вместе с листьями. Извиняясь перед ними так скромно.
Стать шапкой, потерянной в дождливую погоду, впитывая в себя капли. Ее поднимет бездомный. Июль был холодный. Вряд ли...