Он купил её только для того, чтобы было с кем просыпаться по утрам. По этим сереньким невзрачным или по убийственно солнечным утрам. Вот так вот серьёзно взял и купил. Ещё и припечатал – "сдачи не надо". Всё равно купюра была фальшивая.
А она? Да что она! Словно ничего и не произошло. Так и осталась прозрачной и вечно молчащей. Кроме как по дыханию её и найти-то нельзя было. Отвернется, бывало, к стенке, а сны её по комнате кружатся. Она-то дышит, дышит, а сны об книги спотыкаются. Ах, да! Об этом обязательно нужно сказать – книг у него было ну просто ужасть как много! Куда ни наступи – всюду книги. Куда не посмотри – всюду книги. Может, он купил её ещё и для этого – чтоб по утрам смотреть не на эти завалы…
А она? Да что она! Она, кажется, и не заметила Перемен. А сны свои она и слушать не захотела – ну чего эту чепуху слушать? Какие ещё книги? Она и читать-то не умела, наверное. А Стены у него были чудесные! Так и хотелось раскрашивать их с утра до ночи. Но было нечем – все акварели, гуаши, эмали, масла, пастели, карандаши, ручки он давно уже использовал по назначению. Или раздарил. И теперь кроме книг, стен и Её у него ничего и не было. Более того – не просто не было, а не существовало.
А она? Да что она! Она сверкала синими глазищами и пила настоечки зверобоя и прочих травок. А от того, что атмосфера вокруг неё изменила свой химический состав, начала курить исключительно марихуану. И дыхание её стало ещё менее слышным. Он иногда даже впадал в отчаяние! Купить купил, а толку?! Проснется утром и давай её искать. А чего её искать-то? она всегда лежала рядом. Просто дышала слишком тихо. Всё равно бесился – думал, что она ему завтраки будет готовить и песенки петь. В тайне надеялся, что всё будет "как у людей".
А она? Да что она! она днем жила на подоконнике, а ночью смиренно ложилась к стеночке. Всё-таки целую купюру за неё заплатили. Пусть даже и фальшивую. А иногда она ещё и кораблики в ванной пускала и хлопала в ладоши. Странный такой звук – словно птица, взлетая, крыльями замахала. Он когда впервые услышал, даже форточки наспех принялся закрывать… Вдруг она ещё и улетать собралась. Но она возвращалась, и с её волос падали капли, образуя странные узоры на разбросанных книгах. Он, как ни странно, даже не злился на это. Даже не вздыхал тяжело, как полагается в таких случаях.
А она? Да что она! Её вообще придумал какой-то Мальчишка с прозрачными, как лед, глазами. Скучно ему было в одну из бредово-весенних ночей. Да… за одну ночь и придумал. Гений он, наверное, был… а потом сорвался куда-то, почти на край света, да ещё и автостопом! А её продали… За фальшивую купюрку. И сдачи, сказали, не надо...
А она… да что она… она ведь так и осталась прозрачной и вечно молчащей… глазами синими сверкает и курит на подоконнике марихуану… чтобы дышать ещё и ещё тише.