Вот она подкралась тихо-тихо, осторожно, Черная Вдова безумства с пересохшей кожей, Через подворотни проползла нежданным гостем, Проскрипела по стеклу морозным, острым ногтем. Сквозь толпу в час пик сиреной метрополитена, По гламурным платьям женщин с полиэтиленом. Девочка рисует на асфальте белым мелом Солнце искореженное, взрезаное криком. Тихо, тихо, в пустоте игриво, Радость, радость в девочке пытлива.
Вот вам мое безумие, Вот вам её безверие, Мой стерх - мое спасение, Склеил вес недоверия. Вот вам мое безумие, Вот вам её безверие, Мой стерх - мое спасение, Склеил код вдохновения.
Комната наполненна молитвой пилигрима, Здесь словарной патокой слипает губы рифма, Плевел в подсознании от дозы "Клофелина", В комнате повешен человек из пластелина. Скрип петли истошно вырывает ноты флейты, Черная Вдова так жадно выжидает жертву, Плавит карамель и липким жалом в паутине, Прорывает ткань моей изрубленной гордыни. Тихо, тихо, в пустоте игриво, Радость, радость в девочке пытлива.
Вот вам мое безумие, Вот вам её безверие, Мой стерх - мое спасение, Склеил вес недоверия. Вот вам мое безумие, Вот вам её безверие, Мой стерх - мое спасение, Склеил код вдохновения.