Красное небо и в конвульсиях тело, Лопнувшие сосуды, заплаканный глаз и запах прелого. Трава не насаждает выжженые земли. Черное стало белым, белое - черным Никаких споров. Порывы смелые к поступкам необдуманным, Жми паузу межды выпить и дунуть, вынуть или сунуть. Отрава истощает кровь и дух, Ты либо дышишь и тру, либо живой прах - Так-то друг. И мне не надо леса поднятых рук, Когда сознание тонет не принимая спасательный круг. Бурлящий океан вокруг и горизонта нету, Плыви в пучину или поверни навстречу к свету.
Теряя разум в похоти, скажешь: Так надо Кашляя в черной копоти, скажешь: Так надо Не слыша боли в шепоте, скажешь: Так надо Если не видно пути в этом океане яда.
Больно осознавать как мы беспомощны, немощны Когда близкие тонут, заплывая в омут. Не слышат и не слушают хора сорванных глоток, Законы мира холодней магильного гранита и фоток. Опытом не маши перед носом, Всегда есть выбор: Быть собой или мешком отбросов. Под феном или коксом, мелкой сошкой или боссом Poison пропитал и расщепил на части социум. Резня безжалостно без жала и свинца, Катится по арене Колизея наша голова. Огненный океан вокруг и горизонта нету, Плыви в пучину или отыщи дорогу к свету.
Теряя разум в похоти, скажешь: Так надо Кашляя в черной копоти, скажешь: Так надо Не слыша боли в шепоте, скажешь: Так надо Если не видно пути в этом океане яда.
Прахом по ветру летят утопии, Копьями повержены все обитатели некрополя. Не долгое тепло от допингов, сосудов ссуженных. Холод возвращается назад, яд уже не нужен
Теряя разум в похоти, скажешь: Так надо Кашляя в черной копоти, скажешь: Так надо Не слыша боли в шепоте, скажешь: Так надо Если не видно пути в этом океане яда.