Он рассмеялся ей в лицо Обидно, зло и бессердечно, И снял с ее руки кольцо, Которое дарил навечно. Суд их развел и разделил Все пополам, кастрюли, плошки, Журналы «Смена», «Крокодил», Паласы, кресла и дорожки. – Я рад, – сказал он судьям, – рад, Что вы мне руки развязали!.. И друг от друга пряча взгляд, Сидели тихо люди в зале. И тут судья: – Скажите мне, Откуда шрам у вас на шее? – Шрам?! Это память о войне, Шел бой… снаряд рванул в траншее. И вспомнил он тот страшный год: Закованную в лед речонку, Не просто в лед – кровавый лед! – И медсестру, почти девчонку. Тогда спасла его она! Себя ни капли не щадила. Какая же была нужна Ей, хрупкой, сказочная сила! И будто бы очнулся враз. Сказал он, зал окинув взглядом: – Зачем нам разлучаться надо, Коль смерть не разлучила нас! И на руки ее он взял, Держал, как выносил из боя. Смеялся зал, и плакал зал, И аплодировал им стоя.