На границе шумели березки. Где теперь пришлось нам воевать, Тым служили - дружили два тезки И обоих Максимами звать. Был один пулеметчик толковый, Познакомьтесь с Максимом моим, А другой пулемет был станковый По прозванию тоже Максим. Тесно связаны дружбою старой, Принимали грозные бои, Неразлучною, дружною парой Оба тезки - Максимы мои. Очень точно наводит наводчик, А Максим словно молния бьет; Так, так, так - говорит пулеметчик, Так-так-так - говорит пулемет! От осколка германской гранаты Не случилось уберечься им, Пулеметчик был ранен, ребята, Поврежден пулемет был Максим. Дни леченья проносятся мимо, И дружочку был сделан ремонт, И опять оба тезки Максима Возвращаются вместе на фронт. А на фронте горячий и хлесткий Ураганный бой гудит опять, И опять служат-дружат два тезки, И обоих Максимами звать. Снова точно наводит наводчик, А Максим словно молния бьет; Так, так, так - говорит пулеметчик, Так-так-так - говорит пулемет! 1941 В стихах, написанных В. Дыховичным в июльские дни 1941 года, очень удачно «обыгрывалось» давнее «прозвание» пулемета, не однажды фигурировавшее в песнях, в особенности про войну гражданскую, и имя его хозяина-пулеметчика. И конечно же, под стать стихам оказалась музыка — искрометная, зажигательная. На радио, куда принес ее композитор С. Кац, к «Двум Максимам» отнеслись по-разному. Одним она показалась легковесной, написанной не ко времени, другие считали, что песня такая очень даже своевременна и нужна. В конце концов, не придя к единому мнению, решили все-таки проверить песню на слушателях и пригласили разучить и исполнить ее в одной из передач популярного киноактера Бориса Чиркова, блестяще сыгравшего роль питерского рабочего парня Максима в трилогии Г. Козинцева и Л. Трауберга, поставленной в довоенные годы.