Аннушка давно пролила маслице, уже впиталось. Кольщик, наколи мне на запястье: «прокрастенация». Близится вторник, сильно окислившись, уволился. На лестницу у макдональдса грусный сел «на каком уехать отсюда автобусеее?» Где самый пафосный музей с резными креслами, усыпальницами. Усы на солнце палятся. Кусты, устало, сыпятся в пепельницу, все мы медленный суп(?) За угол дома унесут в мусоробак, и ты отдашся. Дико. Все нет и да, а далее дожди, небо синеет(?) иногда, и вас тошнит, с такого ласкового штиля, у пластикового окна, на кучирявый клен. Все тлен.
я тебя зову, в грозовую ночь, в глубину лесов, вечный зооов
like a danceing, итоговый тезис. Цветет в протезе мозга гортензия зимой. Артерии полны смол, просмотр фильма «росемон(?)», а нам все можно. Господин инспектор, уступи проспект нам. Все специи сверху, с пеплом. Успехов всем узбекам, всем кыргызам. Сам себе ногу отгрызывал. Альбиносы по вызову...я тебя зовууу. (?) бинокль облизывал, глубиной цвета линз твоих тронут. Фотолистом был – стал робот, в июне 42–го.
я тебя зову, в грозовую ночь, в глубину лесов, вечный зооов