ты бы знала, как раздражают твои друзья и привычки. теперь говорю прямо, грубо. но раньше за твои губы мог убить. кому верить? кого любить? ты была мыслима лишь одна, словами невыразима. кашель снега в квадрат окна в нашу сухую зиму. в нашу плаксивую осень не находил себе места. ты просыпалась обычно в восемь, а я ждал уже под подъездом. я ничего от тебя не требовал, никогда не менял личин. я ощутил на себе все следствия, хоть и не знал причин. за пол года я выкурил где-то двести пачек. хочешь прикину блоками? сдружившись окончательно с никотином, уставшим, бродил под твоими окнами, но самое главное - нелюбимым. бОльшего зноя просило сердце: для него было катастрофически мало. я прятался (и не мог согреться) в твоей нежности дырявые одеяла. силы собственной воли поэта собственного влюбленного бросили. ты осталась наколотым силуэтом на коже ушедшей осени.