Кто виноват в том, что все наши песни либо в память о ком-то, либо чтобы забыть себя, Кто виноват? Нескромный вопрос, да спросить-то не с кого. Рок-н-ролл работа до сотого пота, и блажен всякий тот, кто рискнул заработать Себе на хлеб на перекрестке Тверской и Невского. Бесполезные руки в карманах пальто, в рюкзаке за спиной хлам, И озябшие пальцы с грифом давно не в ладах, И заманчиво вкусен гитары желток, запеченный в скорлупке чехла, Но если ты хочешь птенцов, голодай. С перепою в переходах переборами с перекурами пели хорами, К нам весна приходила с перебоями, но мы верили, и нам вторили Норд-ост, зюйд-вест, хроническая тяга к перемене мест, Ты помолись за меня и поставь свечу за то чтоб все электрички везли меня туда, куда я хочу, Пусть все электрички везут меня туда, куда я хочу. Не надо быть Грефом, чтоб сосчитать по пальцам всех тех, кто умел летать, Их иконы на каждом заборе рисуют те, Кто растил крылья и падал в пыль, пока однажды не понял где сказка, где быль, И высокой звезды семафор различил в суете. Где сознание расширяется к ночи пропорционально зрачкам, а по краям Не видно ни зги, мы лежим в темноте, На одном краю сигареты огонь, на другом краю я, И хочется встать с той ноги, да ноги уже не те. Раз ступенька, два ступенька, вот и лестнице к переносице полумесяца, Лишь бы не было на трассе гололедицы, скатертью дальний путь стелется. Норд-ост, зюйд-вест, хроническая тяга к перемене мест, Ты помолись за меня и поставь свечу за то чтоб все электрички везли меня туда, куда я хочу, Пусть все электрички везут меня туда, куда я хочу, Пусть все электрички везут меня туда, куда я хочу.