в очерченных на асфальте линиях, на ржавчине на трубах я оставил запах своего парфюма, уходя в скорби. ты была права тогда, я жалок и глуп. но эти трибьюты совести не стоят того, чтобы помнить. находить каждое утро письмо в девственно белом конверте в ящике, на первом этаже, в подъезде. считать про себя каждую минуту, верить, ну или после не верить. у меня гитара стоит в углу комнаты, но играть я на ней не умею вовсе. это как на меня и с друзьями аллюзия, мы думаем что умеем читать стихи имея лишь голос. имея лишь кучку воспоминаний неярких, у других такого навалом. находить себя в каждой луже утром, и на учёбу в трамвае усталом, ехать, прижавшись крайним к двери, что не выдержит даже пинка. я в толпе так же пытался раньше, помню, дотянуться до твоей руки найти душу в существе биосоциальном, просто прощаясь "пока". однокомнатный мир в моей спальне для меня позже станет стихией в каждый стих запихну про обитель строку, не пишу я стихи, я - любитель. и мне так надоело кричать, когда иду по дороге один поздно ночью, фонари зажигаются сами, и вслед мне тени бросают, не видя воочию. я сплю через час, может, даже четыре. уж теперь мои сны заполняются мраком. буду стакать внутри все обиды свои, и выплёскивать в клетку тетрадок. буду так же стучать в окна, двери и стены, и лишь бы открыла, пожалуй. я останусь в тебе только краешком тени, когда поздно ночник зажигаешь.