Ах, что-то есть в нем, ах, что-то есть в нем, В военном марше, долетевшем из предместья, Столица чопорна, а загород расхристан Всей шелухой, налипшей по губам Пусть уходящих вполне законно Глотает хищная утроба геликона, Пусть жены-стервы строят глазки особистам И душу рвет мошенница труба. Опять настанет то, о чем я побоюсь говорить, Опять колонны обреченных по брусчатке пойдут, Опять страна моя впадает в этот маршевый ритм, И, голова моя, с ногами ты опять не в ладу.
Ведь что-то есть в нем, ведь что-то есть в нем, В лукавом марше, боевитом и бесчестном, Что манит вдаль, сулит раскрашенные цацки, Уже мишень наметя в центре лба…. В пути теряем ключи от рая, Жить не умеем и красиво умираем, И гордо шаг чеканит бывший штатский И душу рвет мошенница труба. Все это было и казалось, что ушло навсегда, И тот, кто сверху, тот и был по умолчанью герой, Сквозь маскировку на окне к нам не прорвется беда, И я сквозь строй иду, а ноги так и просятся в строй.
Ведь что-то есть в нем, ведь что-то есть в нем, В суровом марше, хоть с фронтов – дурные вести, Пускай нам врут, а мы – опять поверим, Счет не ведя ни ранам, ни гробам… Мальчишек давит уют домашний, Они во фрунт, они – уходят гулким маршем, И запах гари вслед за ними веет, И душу рвет мошенница труба. Они умрут и, что обидно, не успеют понять, Что их проигранный бой был генеральской игрой Им просто нравился марш, а что до линии огня, Она из строя не видна, она накроет весь строй.
Ведь что-то есть в нем, ведь что-то есть в нем, В далеком марше, уносящем в поднебесье, С ним легче жить, с ним просто и спокойно, Забыть о том, как истина груба…. Под эти звуки мы все отважны, Куда идти, уже практически не важно, Мозги промыли флейты да гобои И душу рвет мошенница труба