Я увлекся оккультизмом, позабросил все дела. Эт братцы круче клизмы, эффективнее, чем игла. Заучил почти все мантры, Кастанеду пролистал, кое-что прочел из тантры и варган себе достал.
Я теперь вращаю рамку, исцеляю геморрой. У подъезда с позаранку пациентов льется рой. Нет мне времени побриться, и нагваль уже давно Запретил мне материться, спать с женой и пить вино.
По ночам задернув шторы, я на уровни хожу, Ух, какие там просторы, я вам братцы доложу. Там народ живет суровый, могут яйца оторвать, Но Нефедоваа с Дьячковым им пока слабо поймать.
По утро, вернувшись в тело, нарываюсь на скандал: Будто я, про между делом, ночью к деду приставал, Будто я, бродя по кухне, спиздил шнитцель на плите, А потом тихонько пукнул и растаял в темноте.
Был я с детства пацифистом, а теперь как на войне. Тяжело быть оккультистом, а продвинутым -- вдвойне. До чего ж всё надоело, словно я в кошмарном сне, То Субботин в чём-то белом, а то Враков на коне.
Завершая эту притчу, я хочу сказать одно: Это было б делом лычным, что живем мы как говно, Но поскольку нас создатель не для этого ваял, Я хочу, чтоб ты, приятель, это понял иль понял, Я хочу, чтоб ты, приятель, это понял иль понял.