Январский день без перехода - вечер. Ворсистый сумрак, старые ковры а-ля Марок... Ни чай, ни мёд не лечат, и новый год - как выход из игры. Ты рад бы выйти, но ещё под крышей, побитый молью книжный человек, и твой бездарный век пока не вышел, зима свалялась войлоком... А век у каждого по-своему бездарен - кисель в кисломолочных берегах... Об этом можно бесконечно, дарлинг: до одури, до шизы... Донага раздеты мы пред этим вечным, чёрным, отнюдь не марокканским - нежилым пространством, на исходы обречённым. Такой непостижизненный килим, чьих тысяч узелков - извечно мало... Ты греешь миску прошлогодних щей, и рад уже остаться... Ешь устало, а тут зовут... На выход. Без вещей.