Здесь рыбы плывут головами на север, А реки текут от восхода луны, И в ночь с понедельника на воскресенье Мы неизлечимо друг другом больны. Какая досада — враги околели! Какая отрада — не сдали свои... Две нежных окружности белых коленей — Печать бесконечности первой любви. В глубоком запое и разум, и совесть, Я думаю сердцем, а вижу душой. Когда-нибудь мы обретём невесомость, Но станет прочнее невидимый шов. В глубоком запасе отвага и вера, Шагаю на ощупь с пустого крыльца. Мне вряд ли дано финишировать первым, А если и первым — скорее, с конца. Не бойся ненужности собственных песен, Не майся, не кайся, родился — живи. Но только однажды становится тесен Спасительный кокон, хоть хрупок на вид. Я в этой глуши даже Богом не узнан, Стареющим солнцем завещан тебе, Давно между нами не грубые узы, А небо — седое, как древний Тибет. Оно неслучайно становится близким — Оно растворяется в нашей крови... Качаются ветки и падают листья В преддверии снега, реви — не реви. Здесь птицы летят без оглядки на север, Сгущаются краски и гаснут огни... А в ночь с понедельника на воскресенье Мы, сбросив покровы, остались одни.