Уже октябрь вступил в свои права, А человек — по-прежнему, бесправен. Темнеет одиночества провал В напыщенности глянцевой оправе. Мне говорят, что нужно быть \"как все\", А также \"проще\", \"выше\" и \"мудрее\"... Сурова осень в средней полосе, И небо утомлённое не греет. На нём дрожит от холода звезда, От голода — уже почти потухла. Наверное, не время созидать, А время — гордо нищенствовать духом. Но мы с тобой без нищенства горды, Что не по нраву здешним демиургам. Окутывает город кислый дым, В котором вязнет ласковая ругань — Иначе здесь не принято ласкать. И, собственно, гордиться тоже нечем. Сливово-терпких сумерек каскад Ложится на обугленные плечи Деревьев, опалённых глубиной Предсмертной вседозволенности пасти. Бокалы не звенят уже давно — Альтернативой стал дешёвый пластик. Природа безотрадна, как притон, Манящий сластолюбца буйством красок. И сверлит мозг назойливый рингтон Соседа, опоздавшего на праздник. Почившего бездарнее, чем жил... ...Не покидает чувство и поныне, Что дряхлый мир запутался во лжи, Как жёлтый лист в осенней паутине.