слова, рыбьей костью застрявшие во рту, похожие одновременно на «извини» и «вот бы нам не рождаться». такой Питер Пэн, которому далеко за двадцать, он сник, так как любит Венди (уже не ту). и сказочке вроде пора кончаться.
но он почему-то верит, что есть страна, где времени нет, где все, как когда-то в детстве. и это даже не ЛСД или какие другие средства, ведь там же есть Венди. нет, правда, совсем она.
пишу тебе, Венди, сейчас. так чего же боле? а за окном все лает дурацкий соседский пес. мне, может, хотелось бы выть, как и он, от боли. но я, стиснув зубы, терплю, как терпел Христос.
все копятся письма, бегут минуты. часы. столетья. но, как и четыреста лет назад или как вчера, я жду ту девочку, что когда-нибудь мне ответит: «все хорошо, Питер. собирайся. уже пора».
и вот в такие моменты я забываю гордость, и все проклятия, все слова. мне хочется убивать и крушить, словно Тайлер Дерден. и целовать тебя. целовать тебя. целовать.