Вначале было слово, за словом стояла, стояла, головой качала маленькая Любовь. Мой мир на юго-запад, твой дым на строгий север, - за ним я бегал с сетью сквозь чью-то явь и новь. Мне улыбнулось солнце, разбив рукой оконце, я улетел безбашно, я так просто улетел. И подо мной мелькали Париж, Москва, едва ли я знал куда лечу, но я хохотал и пел. Я пел о том, я пел о том, я пел о том, как вдруг Меня забрала Высота… Меня забрала Высота. 49 миллионов судей и 6 миллиардов присяжных, судили меня без затей, без всяких забытых статей. И я им рассказал, как неважно стараться быть злым и отважным, когда сверху видно, какого цвета будут глаза у твоих детей. И меня присудили к жизни, - без крыльев, без слова, без кисти, прикрыли стыдливой тенью с внутренней стороны. Но я подружился с миром, пусть вкривь, пусть вкось, пусть пунктиром, но на вопросы, о боже, что с тобой, ответы были уже не важны, - я им молчал о том, молчал о том как вдруг меня забрала Высота… меня забрала Высота. И был день, был дом, длин Днепр плыл в мир, я стал стар там, где был так мал, - мой сон - твой сон, мой пир - твой пир и чтоб признаться что устал. Но я признаюсь только в том, что завтра будет трёх цветов и верок, надек, любок рать нам будет рисовать: Полочки с книжками, ящики с дисками, штампы с любовью и песни с прописками, утро туманное, больноголовое, с голосом пьяным Гребенщикова, запахи леса, вкус корвалола, слева принцессу с грязным подолом. Будет всё, будет так, я точно знаю и снова, я снова, я снова тебя умоляю: О Боже, сделай так, ну, сделай так чтобы меня забрала Высота…