Мы никогда не умели выковыривать звезды из мглы. Вот и спели не то, что хотели, а то, что смогли. Мы были, возможно, излишне милы, И белые тряпки нам стали малы, На стёршихся грифах застыли потёки смолы.
Гляди, моя радость, застыли потёки смолы.
Ах, Муза моя, ты пропала, как пудра в снегу. Проклятые рифмы распались на скрежет и гул. Искать их трудней, чем иголку в стогу, Особенно если искать на бегу, А я-то бегу еще как — и притом ни гу-гу.
Беги, моя радость, беги, только, чур, ни гу-гу.
Мажорный кокейн победил алкогольный минор. Какие-то звери с баянами вышли из нор. А я все таскаюсь в полночный дозор, Хоть этот дозор превратился в позор. Мне кажется, папина тень покинула Эльсинор.
Увы, моя радость, она покинула Эльсинор…
Вчерашние гимны теперь как частушки звучат. Веселые зайцы пожрали печальных волчат. Когда я вдыхаю сегодняшний чад Или, скажем, читаю наш собственный чат, Я понимаю прекрасно: куда как достойней молчать.