Забился в темноту угла, сидит, дрожит, почти не дышит. Сестра была сегодня зла: «Тебе совсем сорвало крышу?» Буянил он до трёх часов, теперь сидит, почти спокоен. Лишь дрожь от шороха кустов, как звон церковных колоколен, бежит по телу, как по воле бежит орава диких псов. Угрюмо шепчутся кусты за окнами в стальных решётках. А он в объятьях темноты и весь из нервов будто соткан. Весь день как будто ждал чего. Ему пять кубиков вкололи, теперь сидит на «Димедроле», как перебитое крыло сапсана в тягостной неволе, бросая взгляд из своего угла на угол дальний светлый. Сестра присела рядом: «Бедный. Ты ведь не ел. Поешь немножко». Но он молчит. И взгляд пустой. Сестра ушла, а за окошком возник луч света золотой… Наутро психи причитали, мол, это инопланетяне, мол, на тарелке прилетали, чтобы забрать его домой. Его искала вся больница, а через день сестра слегла. Ей предлагали подлечиться - не стала. Скоро умерла… Вернее, обрела покой. А перед смертью всё шептала: «Мне на планете места мало. Ты прилетай скорей за мной».