А он нашел в себе силы, чтобы тебе открыться, Но ты ждала идентичных и лицемерных принцев. И через принципы переступая по морали, Орали друг на друга, свои чувства скрывали. Никто не знал, что было в ваших головах, В глазах была любовь. Или был это страх.. Я - это он. Ты - это я. Мы - это конченной любви галлюцинация. Эта прострация играла у меня на нервах. И я устал уже считать твоих вторых и первых. Ты стерва! Или ты ангел во плоти? Я не знаю, что делать? куда теперь мне идти? Тебя послал мне Бог, как роковое спасение. Или лукавый послал простое искушение? Я вижу нимб. Верить ему, наверно надо. Но ведь круглыми бывают и врата у ада.
А поезд в это время тихо продолжал трогаться, И увозил за собой всё новые эмоции. Хотелось дёрнуть за стоп-кран, но было поздно, увы, Остаться где-то подальше от суетливой Москвы. Слёзы тихо заполняли всё свободное место. Я не плакал, это в тамбуре накурено, честно. Засыпать не вариант. Мысли мешали тогда. И так красиво стучала по стёклам вода.
И он не знал. Никто не знал, что было раньше. Столько закрытых эмоций и наигранной фальши. Они врали друг другу, но каждый по своей мысли. А сверху было видно всё: они просто зависли. И не зависили, казалось, всё это просто так. Такой пустяк. Но их сердца забились в такт. Он еще помнит зиму. Она тихонько ждёт лето. И никто не узнает никогда об этом. Она остыла. А, может быть, просто простыла. Зима - холодное время, но это было мило. Мороз по коже. Весь мир дома греется чаем. А мы скучаем, за парой этой наблюдаем. Пустые улицы. По ним двое ходят. Рядом. Тёплой одежды не надо - согреваются взглядом. Она тихонько ждёт лето, а он тоскует по снегу. Им уже не подняться на три метра над небом.
А поезд в это время тихо продолжал трогаться, И увозил за собой всё новые эмоции. Хотелось дёрнуть за стоп-кран, но было поздно, увы, Остаться где-то подальше от суетливой Москвы. Слёзы тихо заполняли всё свободное место. Я не плакал, это в тамбуре накурено, честно. Засыпать не вариант. Мысли мешали тогда. И так красиво стучала по стёклам вода.