Ночные Снайперы - Полчаса; Я всегда твердил, что судьба - игра.(Я сижу у окна) (И.Бродский) | Текст песни

• Тексты песен
• Ночные Снайперы
• Полчаса; Я всегда твердил, что судьба - игра.(Я сижу у окна) (И.Бродский)

Полчаса, отведенные на войну,
Я проспал: ты любила меня во сне.
После многие ставили мне в вину:
Поражение. Раны. Кровавый снег.

Я не лгал оправданиями и не
Говорил о тебе тем, кто знал, как жить
И проспал бы снова, случись войне
Повториться. Ты снилась бы мне? Скажи...

Среди многих, отдавших войне тела,
Я писал похоронки для чьих-то жен.
Отражения зрячих, собачий лай,
Снег пронзительно красен, а воздух желт.

[Полчаса, отведенные на любовь,
Я протрахал в борделе чужую плоть.
После многие мне говорили: бог,
Он все видит, и ты перед богом - клоп.]

Становилось бессильно. Тяжелый спирт
Я глотал как амброзию, как бальзам
После многие мне говорили: спи,
Что-то медное капали на глаза...

Подыхать от времени и от тебя -
Равноценно для жизни: гореть в костре
Или рваться на дыбе. В зрачках рябят
Полчаса, отведенные на расстрел.

Время точно убито.

И. Бродский

* * *
Л.В. Лифшицу

Я всегда твердил, что судьба - игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако - сильно.

Я считал, что лес - только часть полена.
Что зачем вся дева, если есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнёт на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.

Я писал, что в лампочке - ужас пола.
Что любовь, как акт, лишина глагола.
Что не знал Эвклид, что сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.

Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.

Моя песня была лишина мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.
Я сижу в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.

Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли, и дням грядущим
я дарю их, как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.

1971