Ключи царапают кожу озябших рук. Руки скрестились. Вот и замкнулся круг. Круглое время шепчет: спи-засыпай-усни. Снится мне снова, что не меня спасли.
Слишком давно не снятся цветные сны. Сны превратились в гной больной головы. Голову обручем жжет сплошное «нельзя». Нельзя, чтобы снова. Нельзя все вернуть назад!
На завтра снова небо стошнит на нас. Насморк и взгляд опухших с похмелья глаз. Глас вопиющих детей в донбасских степях. С тебя что-то к чаю. И некролог в стихах.
Ха! Ха! Ха!
Хохочут те, кто давно превратился в прах. Правы, кто плачут, и те, кто увяз в грехах. У них ведь не Бог. У них вместо Бога – Босх. Босх в головах. А в душах – застывший воск.
Во сколько ты встанешь, солнце? Давай отвечай! Чай надоел. Чай пуст и не лечит печаль! Печаль разъедает хлоркой зубную эмаль. Ты мне не снишься! Ты мне не снись же! Сжаль-
Сжалься над трупом падшей моей мечты. Ты ею был и ею останешься ты. Ты видишь свет, а я… Я вижу кресты. Ты встал на лед, а я… Я боюсь воды.
Дым сигаретный режет натертость век. Веки опущены. Занавес. И побег. Бегствие! Кажется, слова такого нет. Нет и не надо слова от корня «бед»…
Бедра реки широки, а плечи узки. Скидки на встречи. Зачем мы станем близки? Скинуть оковы стеснения и нырнуть? Ну тебя в пропасть! Дай мне дойти свой путь.
Скальпелем режет горло несказанность слов, Словленных в клетку мозга полярных сов. Соври, что весна придет и растает снег. Не говори, что чушь и спасенья нет.
Не торопись. Побудь со мной до утра. Травой или песней, прошу, усыпи меня. Меня унесла река. И вот мне снится: я засыпаю, уткнувшись носом в твою ключицу. . Ключи царапают кожу озябших рук. Руки скрестились. Вот и замкнулся круг. Круглое время шепчет: спи-засыпай-усни. Снись на здоровье. Меня уже не спасти.