Обнимают руки иссохшими пальцами пыльный туман. Вдыхают лёгкие глотками смелыми вольный дурман. Продают с магазинным блеском наскальные надписи предков. Веселится стая бездомных собак - но крайне редко. Глянец на мраморе. Скатерть искомкана. Хочется плакать... Герою - почести. Тюрьма переполнена. Властвует слякоть...
Отпевают покойника и только по праздникам сыт крематорий: Ублюдок-аптекарь с Россией-вдовой заключил мораторий. Полоснули рубцом дарьмового свинца, - дождь смоет кровь. Мечтают дамы вцепиться в глаза вальтов из ЦК, А они подставляют бровь...
Припев: А мы больше не фантики - - мы склонны к новой романтике!
Официальная пресса - гигантская крыса: забыт кроткий нрав. Разухабистый мэр: «Трезвенник-режиссёр оказался не прав!» Как похмельный синдром у столичных воров, черпаю до дна Пепел страшных костров, изувеченных снов, осквернённых крестов...