Я уже заскучал по столице, А прошло-то всего три недели, По озябшим прохожим, по лицам, По которым скучается мне. Возвращаться пора, как из плена, И гадать - с кем же первым напиться, По разводам метрополитена, По большой разноцветной руке.
Там сейчас после Нового Года Тополя в заграничных гирляндах, И расщедрилась мама-природа Так, что снег бесконтрольно летит, И крещенские злятся метели, И такая стоит непогода, Что гаишники окоченели, И полгорода в пробках стоит.
И кто-то пишет рукой согретой На замороженном троллейбусном стекле: "Крепитесь, люди, скоро лето!" И всем от этого становится теплей.
И когда через несколько суток, Поборов и пространство, и время, Мы проткнем шереметьевский сумрак И опустимся в море огней, Я по милой земле прошагаю, Потеряв свой последний рассудок, И конечно еще прочитаю Эту надпись в сиреневой мгле,
Что так любезно была прогрета На замороженном троллейбусном стекле: "Крепитесь, люди, скоро лето!" И мне в который раз покажется теплей.
И душа, словно льдины, отчалит В дрейф по старым дворам и по кухням, К тем, с которыми в самом начале Мы не ждали, что тронется лед, И на мелкие зайчики солнца Разобьются все наши печали, И с добрейшей улыбкой японца Круглолицее лето придет.
Когда на сердце покоя нету, Когда оно промозглым днем чего-то ждет: "Крепитесь люди, скоро лето!" К нам наше лето обязательно придет!