она приходила,сама безупречность, не в меру курила не в меру спала вином разливалась,извечная вечность и всю отражала поверхность стола а он так любил,он испытывал муки ревнуя ее даже к старой луне кричал обнимал и заламывал руки поймав ее снова в раскрытом окне
а он любил её ложь, её смех,её тени старый радужный дом и следы на песке губы,плечи,улыбку,ладони,колени жилку синего цвета на бледном виске... ее утро и спутанных кос позолото пробуждение заката,и объятия и грудь только мучает вновь,не хватает чего-то и мечется просит,еще что-нибудь
она оставалась,еще на минуту, еще на мгновенье и хлопала дверь... а он терял сон и звонил все кому-то и снова к ней шел островками потерь и света в своем лабиринте не видел, и пил в холостом одиночестве ром и клялся забыть и себя ненавидел и снова шел в гору с тяжелым крестом
ведь он любил её ложь, её смех,её тени старый радужный дом и следы на песке губы,плечи,улыбку,ладони,колени жилку синего цвета на бледном виске... ее утро и спутанных кос позолото пробуждение заката,и объятия и грудь только мучает вновь,не хватает чего-то и мечется просит,еще что-нибудь
а в домике старом,заботой укрыта, за запертой дверью огня полоса она умирала в пространстве закрытом искала для крыльев своих небеса ходила по краю на старом балконе грустила по чьим-то фальшивым полям и рвалась синицей зажатой ладони к каким-то своим журавлям журавлям
а он любил ее смех её ложь,её тени старый радужный дом и следы на песке губы,плечи,улыбку,ладони,колени жилку синего цвета на бледном виске... ее утро и спутанных кос позолото пробуждение заката,и объятия и грудь только мучает вновь,не хватает чего-то и мечется просит,еще что-нибудь