Кто-то уехал, кто-то остался, Кто-то вернулся, кто-то продался - Все убеждают: "Ехать пора давно". Наше молчание необъяснимо, Пахнет отчаянье водкой и дымом. Надо бы ехать, это же ясно, но...
Но как я уеду, если до лета двадцать дней, Если растаял на Патриарших лед, Свежей землею ночи пропахли, и все сильней Шепчут деревья: "Ждите, и все пройдет".
Пишут из Хайфы и из Парижа, Сроки подходят ближе и ближе, Только разлука - штука не так проста. Даже завидно, если другие И не слыхали о ностальгии, Пусть повезет им так и прожить до ста.
А я возвращаюсь снова и снова в город свой Пыльные стекла к празднику протирать. Это же ясно, что мы идиоты, но с тоской Лучше в "Рулетку русскую" не играть.
После промозглой матовой стыни Нам без талонов летней теплыни, Как ветеранам, выдаст поблекший май. И никуда нам больше не деться, Кроме как выжить и отогреться На удивление всем, кто сказал: "Прощай".
Не разозлиться нам, не сорваться, не сбежать. Не сочинить, что заново все начнем. Мы научились долгими зимами только ждать, И остаемся снова, и снова ждем.