От двора к трамваю №8 мы пешком подолгу шли с корзиной, И в вагоне на скамейке жёлтой я сидел, конечно, у окна. Нудная дорога вдоль посёлка для меня победою над ленью Не была, конечно же, без порки и щенячьим полнилась нытьём.
Между колеями – подорожник в поле шестью сотками разбитом И тру бы вспотевшей чёрный битум длился бесконечною змеёй. Ветром был поломан юный тополь и перебинтован как-то тряпкой. Он теперь огромный, но со шрамом в середине сизого ствола.
СССР – Ленин и Сталин. СССР – галстуков цвет. СССР – люди из стали. СССР – их больше нет.
Наконец-то сад «Трубопрокатчик» шлакоблочным нас встречал забором, И ворота в рай фруктовый с лязгом открывал нам сторож-инвалид. Как я обомлел от спелых ягод, увидав тогда впервые в жизни Кустики клубники в чернозёме после ночью лившего дождя.
СССР – Белка и Стрелка. СССР – Волга течёт. СССР – йод на коленках. СССР – Битлз и Хрущёв.
На обед под яблоней садились мы на покрывало, где картошка Молодая с молоком в бутылке мне казалась кушаньем Богов. Огурцы и лук зелёный с хлебом и мой брат, и я, и мама с папой Под открытым невоенным небом воплощали радость и покой.
СССР – Кеннеди, Даллас. СССР – Куба, Фидель. СССР – нам показалось, СССР – что вот она цель.
Мыл отец водой холодной руки от земли и пыли на закате. Словно огурцы, хрустели пальцы, воздух, как смородина, синел. И соседи сматывали шланги и костры тушили ближе к ночи И домой дорога покороче мнилась мне в малиновом дыму.
СССР – время затмений. СССР – жизнь без войны. СССР – вместе со всеми. СССР – всё для страны!
На пути обратном вдоль посёлка, пахнущего печками и брагой, Слушал под баян про клён опавший я в тоске Есенинской мотив. Горками берёзовые чурки у ворот лежали, засыпая, Словно чёрно-белые окурки, и над ними плыл собачий лай.
СССР – кеды, одежда. СССР – телик в кредит. СССР – барды, «Надежда» СССР – и всё впереди.
СССР – Озеров, Яшин. СССР – «Шипр» и карбид. СССР – факел погашен, СССР – и мишка летит.
СССР – руки рабочих. СССР – Брежнев-старик. СССР – август и Сочи. СССР – спутник: «Пик, пик»…