Ночь хороша… и тот лед на мосту… Не хочу Греться, сбивая пыльцу, у светильников сирых. Но для тебя, Шаганэ, я достану свечу Из-под полы городов, из-за пазухи мира.
Чтоб оглянулась душа, уходящая в тень… Переложи мне на плечи свою укоризну! Ты, как никто, научилась гореть в нищете, К краю тесня оловянных солдатиков жизни.
С ветром на узких желаниях стукаясь лбами. С верной земли одиночества падая в омут Мутной зеркальной воды… И привязывать память, Словно цепную собаку, к столбу верстовому.
Сесть, повернуться спиной к ожиданию чуда. Не засыпая с улыбкой больного проказой. Не узнавая селенья ночные, откуда Падают звезды, старея на тысячу сказок.
Чтобы смотреть, как в осеннем дыму занеможет Дух, уходящий в касание по вертикали: Лоб горячее… и воздух, сплавляющий кожу, Может, такой же на вкус – только меньше печали…
Чтобы терпеть этот крепко сколоченный ящик, Весь в синяках тишины… ее лопнувших веток… Может быть, дело не в зеркале – только в глядящем На глубину и покой отраженного света,
Может, и так… Я целую рубцы от погони. Я поднимаю ладонь к остывающей в теле Ртути зеркал… Зазеркалье горит на ладони, Сердце качая в крылатой своей колыбели…