А как на речке, что за лесом, Оплошка вышла, да зазря: Мы потопили плот с железом, А на железе - "соболя". Кого винить? Да вроде некого. Кого казнить? Самих себя. А коль бежать, так вроде некуда - Кругом Демидова земля.
И без того не лучше каторги Житье у нас, хоть волком вой. А тут до смерти биты катами
Да и отправлены в забой. Не на урок - на веки вечные. Прощайте, птахи да гроза. Мы цепью с тачками повенчаны, Видать лишь зубы да глаза. Ой, люли-люли-люшеньки, Пропали наши душеньки.
Да кабы только мы, сердешные, Уж сколь загублено - не счесть. И вот прорвались беды вешние Да норовят плотину снесть. Пошла беда хлестать по колесу, В Кыштыме-городе мортиры льют. Вразнос по Каменному поясу Пошел лихой работный люд.
В Челябе звон, гудит толпа, Бьют благовест колокола, Под барабан, под вой рожков Въезжает сам Иван Грязнов.
А кто таков? Да чей такой? Да самозванец он и вор, Да он холоп демидовской Пустился на обман. Утек да прятался в листве, Рубцы лизал, душой черствел. Да в пугачевском воинстве Он ноне атаман.
Уж он посажен в кресла царские, Чинит властям крутой допрос. С народом – все добром да ласками, Ну а с боярами - всерьез. Дурманит головы свобода, Вершится справедливый суд. Да жаль, укрылся воевода - Качал бы брюхом на ветру.
В Челябе звон, гудит толпа, Бьют благовест колокола. Под барабан, под вой рожков Справляет суд Иван Грязнов.
А кто таков?, Да чей такой? Да долго ль по миру гулять? Монашка старая с клюкой Гадает за ручьем. Гадает, да не ведает, Что уж Емельку предали. Кружит в степи над бедами, Ждет крови воронье.
А как накружатся поганые Да чрево, подлые, набьют, Снега укроют пятна алые, Да токмо память не сотрут. Ох, сколько нам терпенья дадено, Да много ль времечка пройдет? - Поднимет Русь с дубьем, с рогатиной За правду лыковый народ.