Утро бессонной ночи. Август, февраль – не суть. Утро субботы. Впрочем, День безразличен тоже. Вены напряжены. Кровь тяжела как ртуть. А за окном уже первый идёт прохожий.
Тянет дойти до детской. Но не войти. Стоять. Прошлым своим погреться, Приободриться что ли. «Не открывай дверей!» - шёпотом повторять. В комнате – никого. Губы кусай до боли.
Птенчики разлетелись, Свили себе по гнезду. Может, через неделю Крылья ты их услышишь. Может быть… может быть… Может и я зайду. Если рискну зайти. Если не буду лишним…
…Стаи бездомных псов памятливы на зверства. Душам бездомных псов – льготный проезд до Рая. Слушай, пока мы здесь, нам никуда не деться От духоты, тоски и от ходьбы по краю…
Если решиться двери Чуть приоткрыв, войти, Или по крайней мере В щёлку взглянуть украдкой, Ухо вдруг различит древний и злой мотив, Сделается паркет скользким, волнистым, шатким.
Не заходи, постой, Склеп он на то и склеп, Чтобы никто покой Мёртвого не нарушил. Пыльный его мирок страшен, слезлив, нелеп, Глупый твой мавзолей с трупиками игрушек…
…Слушай, пока ты здесь, не оступись, заметив Бездну у самых ног, не прокричи проклятья. Души бездомных псов, ласковые как дети, Будут тебя беречь за доброту к собратьям…
Так и стоишь к стене, В сумерках прислонясь. Словно уже во сне, Шепчешь за словом слово. Прошлое рядом, но зря ты сюда плелась. Бодрости… теплоты… – нет ничего такого.
Птенчики разлетелись, Свили себе по гнезду. Может, через неделю Крылья ты их услышишь. Может быть… может быть… Может и я зайду. Если рискну зайти. Если не буду лишним…
…Шрамы, увы, видны и под густою шерстью, Но без тебя больней было бы и опасней. Души бездомных псов воют, как будто вместе Песню тебе поют про тишину и счастье…