Мой отец в моих волосах, Моя мать на моих губах. То, что Вы так хотели сказать, Слышно в моих словах. Я могу играть рок, любя, А могу, не любя, играть джаз. Но помните, я для себя, и только потом для Вас. Тихая-тихая ночь, я у окна сижу, Разным людям я – мать, отец, сын и дочь, Но за этим я не слежу. Не смотрю даже я в окно, Мне известен давно пейзаж, То, что за окном, – всё равно, За окном только ложь и блажь. За окном лишь чужая жизнь, А все хотели бы знать о моей, Я себе говорю: «Держись», И от этого лишь сильней.
Ведь мой отец в моих волосах, Моя мать на моих губах. Всё, что Вы так хотели сказать, Слышно в моих словах. Я могу играть рок, любя, А могу, не любя, играть джаз. Но помните, я для себя, и только потом для Вас.
Ясный такой день, Даже солнце светить устало. Лёгкая, нежная тень, Но только её мало. Чья-то вокруг судьба, Чьи-то вокруг планы, Вечно идёт борьба, И не заживают раны. А я над этим парю, Ненавидя, но сильно любя, И как всегда говорю: «Помните, я для себя».
Ведь мой отец в моих волосах, Моя мать на моих губах. Всё, что Вы так хотели сказать, Слышно в моих словах. Я могу играть рок, любя, А могу, не любя, играть джаз. Но помните, я для себя, и только потом для Вас.
Помни, и ты для себя, и только потом для нас. Помни, ты для себя, и только потом для нас. Помните, я для себя, и только потом для Вас. Помни, и ты для себя, и только потом для нас. Только потом для нас. И только потом для нас. Только потом для нас. Помни, ты для себя, для нас.