Иногда приходишь в себя, А там поселились тебе незнакомые кто-то. И суконная, грубая скукота Разевает свой рот сумасшедшей зевотой. И тогда ты знакомишься, мол, «Добрый день, я такой-то, Когда-то здесь был на правах Постояльца…» И прочую дребедень Понесёшь в целлофановых сумках-словах.
- Вы давно здесь живёте? - Да вроде давно. Наблюдаем тебя как шальное кино, Где игры никакой, спецэффектов полно… Впрочем, что мы всё?.. Сам посмотри.
И ты прыгаешь в кресло В последнем ряду, Сжимаешься весь и на полном ходу Врезаешься в фильм. И не думаешь, что ты у себя внутри…
Тебе видится тот, кто когда-то тобой Представлялся чуть выше и явно лучше. Описать его можно одной строкой: Смутное время, сплошные путчи. Но легко и безветренно над головой, Но упруго, уверенно под ногами… Установлен устав, позитивен настрой, Полигамия на полигаме!
- Он давно заходил сюда? - Очень давно. Мол, всё некогда, Здесь то смешно, то темно. Он, конечно, хороший, но есть одно но: Очень, кажется, нам, безрассудный. Поздно ходит без паспорта и в бороде, Доверяет мечты первой встречной звезде. И он зайцем, конечно, проскочит везде… Да только кроме Харонова судна, Ведь Харону монету изволь заплатить… Он не станет возиться с таким человеком. А у него ничего. Только крест на груди И шаром покати по сусекам.
Но сожмётся пространство, обрушившись вниз, Переходишь границу без ксив и без виз Ты туристом с горбом, выбираешься из себя И ни шагу назад. Безрассудство – спасение от скукоты. Пусть клюётся петух, коль скребутся коты, Пусть любая искра охраняет мечты. А от сглаза очки на глазах.
Но сожмётся пространство, обрушившись вниз, Переходишь границу без ксив и без виз Ты туристом с горбом, выбираешься из себя И ни шагу назад. Безрассудство – спасение от скукоты. Пусть клюётся петух, коль скребутся коты, Пусть любая искра охраняет мечты. А от сглаза очки на глазах.
А от сглаза очки на глазах…
Иногда приходишь в себя, А там поселились тебе незнакомые кто-то…