Друзей сбрасываю в знакомых. Знакомых постоянно забываю имена. В моем одиночестве не существует таких законов, Чтобы когда пиздец, кто-то вытащил со дна. Это не предательство - это такой инстинкт. От гниющего трупа отворачиваются люди. И мне бы только не видеть тот миг, Когда вниз свернули все клубы. Я хочу влиться в волну модного пиздострадания, Ананировать на собственные беды. Сказать, что моя квартира - это не притон, А здание, где собираются поэты. Такие все непонятные, тонкие как плевра 13-летней Московской бабы. И я уже буду, вон, не один - нас долбоёбов так мало!
В определенный момент я понял, что нахуй послан Окружаемый социум. Что я один в этом мире И, впрочем, мне меняться уже слишком поздно. Кружка чая приятно греет мои дрожащие руки. Я виню всех вокруг в своих бедах, суки, Я виню вас в своих бедах, суки! Вы не сказали, что так опасно переходить дорогу, Вы не сказали, что так больно смотреть на пары в метро. Я пытался повеситься, но это безрезультатно. Ведь жить или лежать под землей, мне, пожалуй, уже всё равно. Пожалуй, уже всё равно.
Этой осенью не будет ни Бога, ни Дьявола В моей вечной борьбе за страдания.