ГЕРМАН. Ты меня не знаешь! Нет, мне ее не разлюбить! Ах, Томский! Ты не понимаешь! Я только мог спокойно жить, Пока во мне дремали страсти... Тогда я мог владеть собой, Теперь, когда душа во власти Одной мечты, – прощай покой, Прощай покой!
Отравлен, словно опьянен, Я болен, болен, Я влюблен!
ТОМСКИЙ. Ты ль это, Герман? Признаюсь, Я никому бы не поверил, что ты способен так любить!