В своей биографии он признаёт, что в юные годы, как и многие его сверстники, он действительно пришёл к глубокой религиозности, которая, однако, уже в двенадцатилетнем возрасте резко оборвалась. «Способность воспринимать то непостижимое для нашего разума, что сокрыто под непосредственными переживаниями, чья красота и совершенство доходят до нас лишь в виде косвенного слабого отзвука – это и есть религиозность, в этом смысле я религиозен» «Космическое религиозное чувство не приводит к сколько-нибудь завершённой концепции Бога, ни к теологии»