Мария! Мария! Мария! Пусти, Мария! Я не могу на улицах! Мария! Мария! Мария! Пусти, Мария! Яне могу на улицах!
Не хочешь? Ждешь, как щеки провалятся ямкою попробованный всеми, пресный, я приду и беззубо прошамкаю, что сегодня я «удивительно честный».
Мария, видишь — я уже начал сутулиться. Мария видишь - я уже начал сутулится.
В улицах люди жир продырявят в четырехэтажных зобах, высунут глазки, потертые в сорокгодовой таске,— перехихикиваться, что у меня в зубах — опять!— черствая булка вчерашней ласки.
Мария! Мария! Мария! Пусти, Мария! Яне могу на улицах! Мария видишь - я уже начал сутулится. Мария видишь - я уже начал сутулится.