На земле многострадальной белорусской Наш разведчик в руки ворогу попался. Был захвачен он, когда тропинкой узкой В партизанские районы пробирался.
Был он смуглый, черноглазый, чернобровый, Он из Грузии ушел в поход суровый. «Ты – лазутчик! Признавайся в час последний!». Отвечал он: «Из деревни я соседней».
По деревне, по снегам осиротелым Повели его галдящею гурьбою. «Если врешь – не миновать тебе расстрела, Если правда, то отпустим, шут с тобою.
Не иначе, лейтенантом был ты прежде, А теперь в крестьянской прячешься одежде!» Отвечал он: «Вон вторая хата с края, Проживает там сестра моя родная».
Тяжела его прощальная дорога, Конвоиры аж заходятся от злости. Смотрит женщина растерянно с порога: Незнакомца к ней ведут лихие гости.
«Узнаешь ли ты, кто этот черноглазый?». Что ответить, коль не видела ни разу? Оттолкнула чужеземного солдата: «Ты не трогай моего родного брата!».
И прильнула вдруг к щеке его колючей, От мучений и от смерти заслонила. На Полесье помнят люди этот случай, В лихолетье в 41-м это было.
Ничего о них мне больше не известно, Но о брате и сестре сложили песню. Может, в Грузии ту песню он услышит И письмо ей в Белоруссию напишет.