Последнее слово Pussy Riot (8 08 2012) - Последнее слово Нади Толоконниковой, Марии Алехиной и Кати Самуцевич | Текст песни

• Тексты песен
• Последнее слово Pussy Riot (8 08 2012)
• Последнее слово Нади Толоконниковой, Марии Алехиной и Кати Самуцевич

Катя Самуцевич: «Почему Путин использует эстетику религии. В начале его правления был Курск, были взрывы домов. Он понимал, что если не возьмет самоотвод, ему могут помочь граждане России. И он обратился к исторической традиции, когда власть шла не от земных проявлений, а от самого бога. При этом власти воспользовались нехваткой религии в СССР, где она была оппозиционной культуре.

Наше внезапное появление нарушило образ власти, слитой с православной нравственностью, выразило его ложность. Без благословения патриарха мы слили визуальный образ православной культуры и протеста, сказали о том, что православная культура не принадлежит патриарху и Путину, а может оказаться на стороне протеста и бунта.

Мы ждем обвинительного приговора. У меня смешанные чувства. Мы проиграли. По сравнению с этой машиной мы ничто. Мы победили. Система не сможет скрыть репрессивный ход этого процесса».

12:56 Зал апплодирует. Пристав, зло: «Держите свои эмоции при себе!»

12:55 Мария Алехина: «Власть беспамятна. Как будто бы не было еще недавно большого террора. Про Иисуса в библии сказано: «Многие говорят, он одержим бесами»: Иоанн 33: «Мы хотим себя побить камнями за богохульства». И этими словами РПЦ обосновывает свои трактаты о богохульстве! Евангелие перестало восприниматься как откровение, его можно разодрать на цитаты, и засунуть куда угодно, использовать для любых уцелей. В данном случае применено к ИХ. Религиозная истина не должна быть статична. она процесс, а не результат. И художественная ситуация должна содержать внутренний конфликт. «Так называемое» - говорят об искусстве обвинители. На процессе по Бродскому тоже говорили «Так называемые стихи» и не читали этих стихов, как наши свидетели лишь смотрели клип в интернете. Я вас не боюсь. Не боюсь лжи и фикции, плохо задекларированного обмана. Вы можете лишить меня так называемой свободы. Внутренней свободы никогда не отнять. Она будет жить в слове и будет продолжаться в каждом неравнодушном человеке. И искренность победит, и мы это увидим».

12:47 Мария Алехина: «Смирение из средства внутреннего освобождения стало средством порабощения. Мы невиновны, об этом говорит весь мир. Премьер-министр Англии приветствует Путина не словами об Олимпиаде, а вопросом о нас. Это позор. Люди аморфны. Они меня спрашивали, что тебе этот клочок леса в Краснодаре. Никому нет дела, что жена премьер-министра Медведева хочет построить там особняк и уничтожить единственный можевеловый заповедник в стране. Они не чуствуют, что им принадлежат у их дома, ибо и принадлежность их дома они, кажется, не ощущают. Если их дом будут сносить - они соберут вещи. СИЗО работает на обезличивание. Режим, монотонный, бессмысленный. Скатерть пластиковая посуда - все это можно получить лишь с разрешения начальника. Мы против путинского хаоса, который лишь внешне называется режимом. Происходит мутация всех институтов при внешней мутации формы, уничтожается гражданское общество. Наша мотивация тождественна прямому высказыванию. Об этом сказано в Евангелии: «просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят». Мы верим, что нам отворят».

12:42 Мария Алехина: «Власть долго будет краснеть за этот процесс. В здоровом общесте такой процесс невозможен. Это болезенность, которая замалчивается, но после всегда разрешается. Вот он, разговор, на который способны наши власти - этот суд.

Форма преподавания философии культуры в университетах - наследие советской системы. Это ведет к маргинализации искусства, к неприятию непохожих, к гендерным стереотипам. Система с детства учит жить автоматически, не ставить ключевых вопросов с учетом возраста, прививает жестокость. У меня есть опыт посещения психиатрических стационаров - и я с уверенностью говорю, что любой подросток, проявляющий инакомыслие, может там оказаться. Там много детдомовцев. У нас в стране считается нормой, когда ребенка, попытавшегося сбежать из детдома, помещают в психушку и отбкалывают аменазином, который использовался, чтобы усмирить диссидентов, еще в советское время. Все общение там построено на системе подчинения. И