... самое главное - пачки должно хватить до рассвета. в город, который узнать можно по перегару, ночью не выйдешь. поэтому так - пересчитывать сигареты, прятаться в узкие щели карманов, чувствовать себя старым...
преодолев ломоту и тревогу, выйти в ларёк напротив. стоять, еле сдерживая в себе внутреннего убийцу. кто-то пристанет - слюна на щеке, запах недавней рвоты, сифилис, фиксы, гноящийся флюс, рябые, опухшие лица.
главное - не отводить глаза, выдержать взгляд, сжать зубы (отвлечь не должны даже комья мокроты на грязных воротниках). и есть унижение в брошенном, хриплом: "парень, вали отсюда", но есть и победа - приятные спазмы в немеющих кулаках.
осень вторгается внутрь, как простуда - кашель и раздражение, кровь закипает во вздувшейся вене, будто у итальянца. для ипохондрика ночь и аптека - именно то предложение, от которого не получится отказаться.
любое пространство - сухое и с крышей - спасительное укрытие. в рыжих слезах наступающей осени ночь захлебнется, рыдая. поэтому лучше дождаться весны, а потом уже можно и выйти - ну, или, на крайний случай - хотя бы трамвая.
до остановки идти полквартала. город обрюзгший, грязный - весь застреваешь в коричневой слякоти тонущих мостовых. цель - сигареты, две пачки таблеток, отсутствие любой связи. выключить телефон, слиться с улицей и остыть.
насквозь продрогший трамвай привезет к аптеке возле вокзала. таблетки от тошноты и простуды. сумерки всех стихий... вспышки прокуренной памяти - голос дрожит, сказав мне: "больше тебя я любила, наверное, только твои стихи".
высветив черную улицу фарами, вдруг показалось такси - будто бы зная про холод, отчаянье, осень, колючие лужи. машешь рукой - но проносится мимо, даже не притормозив. стоишь на обочине мокрый и злой, гордясь никому-не-нужностью.
и вот уже предрассветное небо бродит огнём по краям. и мучаешься всю ночь, понимая - больше идти и некуда. в майке, носках и коротком пальто, заранее прячась в карман, не в состоянии сделать и шаг, стоишь на пороге раздетый...
поэт андрей орловский: https://vk.com/orlovsky_public