Говорят, что моя поэзия - ничья, без принадлежности Но раз была твоей, то значит - чья-то, твоя; ведь ты уже сущность, а не внешность.. Говорят, что поэзия в своём размахе всё на свете опережает, не признают, что молния может отстать от черепахи. Только ты знала, что движение не отличается от застоя, что пустое есть полное, что спокойное, ясное небо - самый распространенный вид тучи. Так я лучше понимаю твой долгий путь через гипсовую и марлевую тюрьму. Но не приносит мне покоя знание, что, один или вдвоем, мы составляем целое с тобою.
http://www.vavilon.ru/textonly/issue1/montale.htm
Эудженио Монтале
Принеси мне подсолнух, навеянный далью, посажу его в почву, сожженную солью, чтобы он к небесам, голубому зеркалью, желтый лик обращал – свою жажду и волю.
Всё неясное к ясности смутно стремится, тают абрисы тел в акварельных размывах, краски – в нотах. Итак, раствориться – это самый счастливый удел из счастливых.
Принеси мне частицу палящего лета, где прозрачны белесые очерки мира и где жизнь испарилась до капли эфира, – принеси мне подсолнух, безумный от света. ______________________________________ Eugenio Montale
PORTAMI IL GIRASOLE
Portami il girasole ch'io lo trapianti nel mio terreno bruciato dal salino, e mostri tutto il giorno agli azzurri specchianti del cielo l'ansietа del suo volto giallino.
Tendono alla chiaritа le cose oscure, si esauriscono i corpi in un fluire di tinte: queste in musiche. Svanire и dunque la ventura delle venture.
Portami tu la pianta che conduce dove sorgono bionde trasparenze e vapora la vita quale essenza; portami il girasole impazzito di luce. ________________________________
Моя вера в тебя не иссякнет (какая глупость, что я сказал тебе об этом) до той поры, пока огонь небесный не разрушит сей круговерти, где томимся мы с тобой. Тогда окажемся в пустынном месте, где нет пространства, а, значит, нет и места, чтоб обсудить нам спорные стихи в Божественной поэме.
Я знаю, что за гранью видимого и осязаемого нет жизни, но иная жизнь возможна, и, может быть, лицо иное смерти, что носим, пряча, мы в себе годами.
Моя вера в себя невольно к тебе перешла, потому что в осколке едином этой жизни, что всюду ловушка, о которой не ведаем мы, лишь ожиданье напрасное есть, что сможем ее разгадать и смыслом ее наделить.
Меня сжигает такая вера, что наверняка, тот, кто увидит, скажет, что сгорел я дотла, не замечая, что я возродился.
Эудженио Монтале Перевод с итальянского языка - Ярославцева И.П
Eugenio Montale
Ho tanta fede in te che durerà (è la sciocchezza che ti dissi un giorno) finché un lampo d'oltremondo distrugga quell'immenso cascame in cui viviamo. Ci troveremo allora in non so che punto se ha un senso dire punto dove non è spazio a discutere qualche verso controverso del divino poema.
So che oltre il visibile e il tangibile non è vita possibile ma l'oltrevita è forse l'altra faccia della morte che portammo rinchiusa in noi per anni e anni Ho tanta fede in me e l'hai riaccesa tu senza volerlo senza saperlo perché in ogni rottame della vita di qui è un trabocchetto di cui nulla sappiamo ed era forse in attesa di noi spersi e incapaci di dargli un senso.
Ho tanta fede che mi brucia; certo chi mi vedrà dirà è un uomo di cenere senz'accorgersi ch'era una rinascita