Повремени, пророк, говорить "Аминь". Еще шевелят ветками дерева, Еще не умер день, и земля жива. Повремени, пророк, говорить "Аминь". Еще святой воды не иссяк родник. Еще живет Левша, что блоху ковал. И есть добро в сердцах, я его знавал. Повремени "Аминь" говорить, старик.
Они верят, пока есть граненый стакан. Они будут плясать даже под барабан. Если хочешь залезть в дебри русской души, Камень к шее вяжи, да в колодец ныряй, Там ты больше увидишь, мужик. Там ты больше увидишь, мужик.
Попробуй, разбери, в шутку, иль всерьез, По улицам столичным гулял слушок, Который утверждал, якобы:" Дружок, Восточней Киржача слеп народ от слез. Детишек бог берег, те еще глядят, А мужики с трудом попадают в дверь. Не веришь? Враки-сраки? Езжай, проверь, Они тебя со слепу с дерьмо съедят."
Они верят, пока есть граненый стакан. Они будут плясать даже под барабан. Если хочешь залезть в дебри русской души, Камень к шее вяжи, да в колодец ныряй, Там ты больше увидишь, мужик. Там ты больше увидишь, мужик.
"Когда мы кончим пить и начнем пахать?" - С таким вопросом сын подошел к отцу. Тот, приоткрыв глаза, отвечал мальцу: "Как только снег сойдет, завяжу бухать." Везде журчат ручьи, а у них - нема. Везде весна, а там снег еще лежит. И, помурыжив пейсы, промолвил жид: "Пожалуй, в тех краях вечная зима."
Они верят, пока есть граненый стакан. Они будут плясать даже под барабан. Если хочешь залезть в дебри русской души, Камень к шее вяжи, да в колодец ныряй, Там ты больше увидишь, мужик. Там ты больше увидишь, мужик.