Возвращаясь домой, Я так сильно устал брести по чужим автострадам, Искал спасения, отражая в стихах То, как личность может быть раздавлена стадом.
Во мне Бьется сердце Адама. Страх Виртуального обмана. Наблюдаю Как закат гаснет багряно. Бесконечный океан Лижет камни.
Я одновременно Хладнокровен и ненасытен. Засыпаю под утро, Просеяв через звездное небо, Как через сито, события. Свет – на танцпол. Теплая кома, Сны Питера. Одновременно Хладнокровен и ненасытен. Засыпаю под утро, Просеяв через звездное небо, Как через сито, события Свет – на танцпол, Теплая кома, Сны Питера.
Кто я и где? Причудливая тень липнет к бетону, Покуда мысли теснятся в трюмах. Выбирая очередной оттенок, Щупаю предел, На выживаемость себя проверяю, Как последний придурок. Неужели максимум из того, что я могу испытать – Это плеваться стихами на изгибах судьбы, С хрипом, диким давлением выдыхать Живые образы с шипами из запятых?
Все эти годы я будто бы наводил резкость, Пробовал твердь текстом, Реагировал нервно на все «если», Предпочитая смотреть в разрезе, Не брать с поверхности. Мечтал и мечтаю, чтоб громко звучали песни, Чтоб бил наотмашь лишь смех детский. Считаю, глупо ставить во главу угла известность, И губы шевелятся, покуда строки идут из бездны. Все эти годы брожу в чащобе с фонарем, Лес тесен, Плоть грея съемным жильем, Покидая спинки кресел, Не говоря никому, сколько мой крест весит. Остаюсь бунтарем, Силы черпаю в аккордах любимых песен.
Поддаться чутью. Мир пахнет осенью. Мы тут – Между радость и горестью. Сложные отношения с чистыми помыслами. Я все сказал, когда опустил в воду весла. Всюду снуют молодые волчата, Новая поросль, Россыпи соли – к скандалам, Под недосыпы – гипнозом. Костью и мясом торгуют на рынке, В кожу – гвозди мороза. Погода несносная Под взглядами шефов и боссов.
Ноги дрожат. Время рожать ангелов, Срывать колосья. Облаков вата торопится к югу, Пока вьюга тут рвет все; Пес скулит на улице, Глядя на солнце абрикосовое. Сознание, тем не менее, Как бульдог дерется.
Все из воска и слюны, Планы – немыми канатоходцами От стены до стены. Лучше по канату, Чем преть в болотце. И лучшее, что может случиться На горизонте швом срастется.
Все из воска и слюны, Планы – немыми канатоходцами От стены до стены. Лучше по канату, Чем преть в болотце. И лучшее, что может случиться На горизонте швом срастется.
Хочется свести все на «нет» И сказать себе: «Я не при чем», Покинуть пределы клетки, Но, кажется, я обречен. Судьба посылает агентов, Что ведут подсчет, Но у меня есть правильный вектор: Профиль освещен! Хочу забыть про дань вещам, Воскресить обещания, которые дал тем, Кто про меня давно не вспоминал, Давлю газ до упора на чужой стоп-сигнал. Как океан бьется о скалы – упорно.
Мои друзья пускают дым, Прерывая любую из речей ударом в кадык, Бреют себе виски, Впиваются в горизонт желтым жуком, Бабушки больше не гремят блюдцами, Монастырь зарос мхом. Мы полюбили все эти гаджеты, поло и свитера. На вид – бесполые существа, Нам так нужен новый тиран. Что за способ жизни такой – на излом? Пока молод, все нипочем, Словно не ждем паром. Яд – из рюмок, Взгляд – безумный, Дух – безудержный, Будущее, как длинный яр. Рюкзак – на плечи, Солнца окурок, Мимика незнакомцев, Вокзал, другой вокзал.
Нам смешно и многое все равно. Глаза – угли, кровь – вишневое вино. Одежда стекает на пол. Что для нас прячешь, Судьба? Слышу, как весна идет ревом новых гитар.
Нам смешно и многое все равно. Глаза – угли, кровь – вишневое вино. Одежда стекает на пол. Что для нас прячешь, Судьба? Слышу, как весна идет ревом новых гитар.