Дело в том: как умирать, И лучше всего - красиво. Пойдем, что ли, Каюма, Пусть запомнят, суки, как русский десант умирает! А больше раза все равно не убьют! Ну что мужики, пошли? Пошли, так пошли.
Хлещет огненный град, Смерть заходит и с фланга, и с тыла. Но когда же она перестанет плясать на крови? Не закончился бой, Даже пуля в груди не остыла, А любимое имя застыло На губах, не познавших любви. А душа, а душа, неподвластная смерти, Встала в строй, где солдат с генералом равны. И рыдает земля, и от боли сжимается ветер! Стало больше на свете материнской святой седины. А присяга бойца это верность и долгу, и чести. Он не сдал свой рубеж, Но уже только в списках живой. И со службы солдат возвратится под номером двести К безутешной родне и невесте, К той, что стала до свадьбы вдовой. А душа, а душа, неподвластная смерти, Встала в строй, где солдат с генералом равны. И рыдает земля, и от боли сжимается ветер! Стало больше на свете материнской святой седины. А душа, а душа, неподвластная смерти, Встала в строй, где солдат с генералом равны. И рыдает земля, и от боли сжимается ветер! Стало больше на свете материнской святой седины. И рыдает земля, и от боли сжимается ветер! Стало больше на свете материнской святой седины.
Он не сдал свой рубеж. Ян Осин Он не сдал свой рубеж, Но уже только в списках живой. И со службы солдат возвратится под номером двести. К безутешной родне и ...