Столь замызганная и наскучившая солнца пластинка за чёрточку горизонта в кровавом зареве обрушилась. Сизым вороном ночь опустилась. Засыпая на видевшем обиды диване в гостиной, я уткнулся щетиной в колючее крыло ей послушно.
Но слушай: на самом то деле колит перьями щёку не крыло, а лишь растрёпанная и мною обслюнявленная подушка.
Красной сеточкой капилляров мне в глаза посмотрело зеркало, рот скривило презренно и едко. Моя крыша - вальяжная соседка - взяла и куда то съехала.
------------------------------
Идя в толчок, ты, как факир, колешь пятки бутылками, бычками С умом своим - враги. Об этом ли с тобою мы мечтали читая По и Лондона ночами? Читая Маяковского, Есенина? (хотя я у последнего себя найти могу легко) Но миру уготован ведь прогресс - они из бутылок лишь пили крепкие зелья, а мы додумались их обворачивать фольгой. Да, это мы изобрели бухать в подъездах. В подъездах ссать, ебаться и блевать. Мирок железобетонных лестниц загаженных углов и бронелобых маленьких опездолов. А нам плевать. Плевать! Не видим мы из-за бельма ну нихуишеньки. Как ни крути. Ведь выросли давно уже детишки что обещали в детстве маме с папой "не буду пить, курить", пока к бутылке не привыкла лапа.
Сухие губы вновь сделались бантиком они давно ведь что-то искали. И осколок горлышка "балтики" впился в сердце-сухарик.
Ответил на телефонный звонок испугом. Собственный голос был каким-то далёким. - "Как дела?" - "да ничё так" Ты - человек с большой буквы! Человек-прокуренные лёгкие и с полуразложившейся печёнкой. Эти стихи - на злобу дня. Отбросил рукой поллитровый дозатор, Коленями голову обнял.