Судьба обошлась со мной по-скотски. Надо было идти по стопам отцовским. Дослужился б до высокого титула, И жена бы даже даже и не пикала. Она вела бы себя посдержанней, Не обвиняла в отсутствии стерженя. Но я работаю менеджером клининга, И хуже этого, наверно, только раковая клиника. Скажем так, работа не из престижных. Я среди отщепенцев, жизнью пристыженных, Скажем прямо, судьбой опущенных, Для которых суицид, пожалуй, самый лучший выход. Фортуна их отправила драить параши, Безусловно, их жизнь — сущий ад, по-вашему, Они оскорбляют ваши чувства, Само их существование — уже кощунство. Когда в школе на десять лет выпуска Передо мной одноклассница выросла, Ныне — директор спа-салона, В подростковых мечтах мной не раз целована. Она спросила мой род занятий, А я правду почему-то не смог сказать ей. Стал придумывать шутку поуместнее, Но она ушла, потеряв интерес ко мне. Я впервые почувствовал, Что, хоть убей, верить не хочу словам, Мол, бедность не порок, и главное, чтобы Человек был хорошим. Идите вы в жопу! Это утешение для слабых. Жалеть меня никто не имеет права. Хочешь презирать — презирай открыто, Псевдодружелюбие — это пытка! Кстати, жене оно незнакомо. Сочувствие в нашем доме вне закона, Активно проповедуются гнев и ярость, Приличия заброшены на верхний ярус. Дома не чувствую себя дома, Здесь всё провоцирует раскаты грома. Я стараюсь сидеть в углу тихонько, До одури боясь разбудить ребёнка. Это статья отдельная: Прав на него не имею я. Не знаю, но как-то все решили сразу, Что в комнату сына мне путь заказан. Я сто раз говорил им, что это абсурд: Запрещать видеть сына родному отцу. Но ответом мне служат свирепые тёщины корчи: Она опасается сглаза и порчи! Считает меня колдуном, Вся наша семья под её каблуком. Жена не решается с нею спорить, Сломать нашу жизнь ей ничего не стоит. Вечно угрожает продажей хаты — Типа на лечение ей денег надо. В лёгкую пустит по миру Она родную дочь — ей по херу. Эх, кому отвести бы душу? Я давно забыл, что такое дружба. Старым приятелям я не нужен, Новых приятелей будто бы мне не нужно. Они скучные вроде, не знаю, чё так, У себя на работе я странный чудак, Для соседей я безвольный лапоть. Самое время залазить в трюмо и плакать! Я поддался грусти, Хныкал, поджидая, когда отпустит, Губы поджимая, мечтал о мести, Всякому желая на моём оказаться месте. Моя жизнь потерпела крах. Фортуна отвернулась, предварительно трахнув. Впереди я чую лишь страх и боль. Жалобно кричу я, не в силах совладать с собой. Но однажды утром Что-то во мне перевернулось как будто. Ещё вчера мне было невдомёк, Но сейчас я понял: в этом мой конёк! И так я жалкий и серый, Но я решил: мне не нужны полумеры. Я стану ничтожным самым, и Пусть отовсюду гонят тряпками ссаными. Я перестану бельё менять, Плюс теперь под душем не найдёшь меня. Говорить буду невнятно и вкрадчиво: ....... — Чего? За тёщей в ванной робко подглядывать, За шкафом водку припрятывать, Трёхлетнего Вовку в сердцах пинать, А жене шептать неловко: "Я нечаянно, Кать". Буду отвратителен, будто вошь, Собой испохаблю любой пейзаж. Детей рядом со мною бросает в дрожь, Взрослые при встрече метают фарш. Мне будущее радужным видится. Всё потому, что мне есть, куда двигаться. Просто ничтожеством я уже стал, Но моя цель — стать наноничтожеством.