может мне стоит сказать, что осень в моем дворе прилюдно любит зима, что города, сошедшие с ума, поглотила мгла и стрела, что летит со скоростью звука, в каждой секунде нажимает на стоп. может ты хочешь услышать, что мною забыто все, и метели нашей разлуки больше не бросают меня в озноб? может мне не суждено узнать, как жить в мире, в котором передо мной всегда закрываются двери.. еще раз кого-то принять, открыться, поверить - беспроигрышная лотерея, в качестве приза - прямая путевка в гроб. не смогла стереться с лица земли и лицо с лица, прости, я не назло вращаю вспять этот сломаный калейдоскоп.
окна моего дома выходят на площадку, где детство еще строит за замками замки надежд в песочнице, может я не смогу объяснить, почему внутренний мир наружу на воздух из кожи вон просится. в обителе нашего лета июль простужен, и больше никто не молится. может быть самое светлое только губительно? может в нашей войне захватили в плен обещания, расстреляли словами прощания, убили всех местных жителей? прости меня, пожалуйста, просто прости меня.
мой алый парус протекает из вен прямо в щели меж половым покрытием, события каждого вчерашнего дня без тебя составляют мой рацион из никотина и слез. я смеюсь над серьезностью просьб о жизни, в своем бессрочном изгнании перепишу жизнь набело. отчаяние, боль и страдание или что там сегодня расскажет мне рубашка на красных мальборо? может жизненно важным становится то, что было совсем не важно. может мне просто до ужаса страшно, что канет в забвение наше общее, теплое.. наше. но твои следы заметает пеплом сожженных мостов над Невой, и я остаюсь с дырой в груди и скомканной сломанной верой.
в этом проклятом мире, в котором передо мной всегда закрываются двери.