Когда средь шума бытия В Вандомуа скрываюсь я, Бродя в смятении жестоком, Тоской, раскаяньем томим, Утесам жалуюсь глухим, Лесам, пещерам и потокам.
Утес, ты в вечности возник, Но твой недвижный, мертвый лик Щадит тысячелетий ярость, А молодость моя не ждет, И каждый день, и каждый год, Меня преображает старость.
О лес, ты с каждою зимой Теряешь волос пышный свой, Но год пройдет, весна вернется, Вернется блеск твоей листвы, А на моем челе — увы! — Задорный локон не завьется.
Пещеры, я любил ваш кров,— Тогда я духом был здоров, Кипела бодрость в юном теле, Теперь, окостенев, я стал Недвижней камня ваших скал, И силы в мышцах оскудели.
Поток, бежишь вперед, вперед, Волна придет, волна уйдет, Спешит без отдыха куда-то, И я без отдыха весь век И день и ночь стремлю свой бег В страну, откуда нет возврата..
Судьбой мне краткий дан предел, Но я б ни лесом не хотел, Ни камнем вечным стать в пустыне, — Остановив крылатый час, Я б не любил, не помнил вас, Из-за кого я старюсь ныне.