18 Ученики Иоанновы и фарисейские постились. Приходят к Нему и говорят: почему ученики Иоанновы и фарисейские постятся, а Твои ученики не постятся? 19 И сказал им Иисус: могут ли поститься сыны чертога брачного, когда с ними жених? Доколе с ними жених, не могут поститься, 20 но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься в те дни. 21 Никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленой ткани: иначе вновь пришитое отдерет от старого, и дыра будет еще хуже. 22 Никто не вливает вина молодого в мехи ветхие: иначе молодое вино прорвет мехи, и вино вытечет, и мехи пропадут; но вино молодое надобно вливать в мехи новые.
Комментирует священник Стефан Домусчи.
В сегодняшнем чтении мы слышим интересный диалог Христа с фарисеями, в котором на примере вопросов, связанных с постом, он объясняет каким должен быть подход к внешним дисциплинарным правилам поведения.
Как известно, дисциплина поста существует с глубокой древности. Пост, как самоограничение понимался и как жертва Богу, и как аскетический прием на пути к самообладанию. Так или иначе, его целью было освободить человека от давления плоти, умерить ее требования. В свою очередь это означает, что пост – это один из инструментов, с помощью которого человек работает над собой. Этот подход можно распространить не только на пост, но и на всякие внешние нормы религиозной жизни, не касающиеся нравственных вопросов напрямую.
Однако в определенной среде, которая во времена Христа, ассоциировалась с фарисейством, распространилось иное отношение, как к посту, так и иным дисциплинарным заповедям и уставам. Они стали восприниматься людьми не как средства, для достижения духовных целей, но как цели сами по себе, как нечто самоценное.
Итак, мы слышим, что фарисеи и ученики Иоанна Крестителя постились. Конечно, сказанное ранее не означает, что они относились к посту формально, но его относительной ценности они явно не понимали. Именно с этим связан их вопрос ко Христу: почему они постятся, а Его ученики нет.
Ответ Христа показывает, что его присутствие в мире создает особую атмосферу полноты и духовной радости. Пост, всегда ощущаемый как нечто покаянное и скорбное, как теснота и неполнота, в которые человек сознательно на время себя ставит, оказывается несовместимым с жизнью Божественной. Прекрасный образ брака, который проходит через весь Ветхий Завет, Христос использует для того, чтобы показать, что радость присутствия Бога в своем народе, можно сравнить с радостью от присутствия жениха на свадьбе. И как свадьба без жениха уже не свадьба, так жизнь без Бога не полноценна. Поэтому и говорит Христос, что когда у учеников, которых он называет «сынами брачного чертога», отнимется жених, тогда они будут поститься. Время особого присутствия Божьего пройдет, они духовно окрепнут и будут готовы к тяготам трудного самостоятельного пути.
Однако пока жених с ними, они не постятся. Дело в том, что плоды, которые они получили бы постясь, они получают стократ от того, что сам Спаситель с ними и поддерживает и направляет их.
И все же, ответ Христа больше, чем простое объяснение того, почему Его ученики не постятся. На глубине они напоминают, что любая дисциплина ценна не сама по себе, но ради цели. Это не значит, что дисциплина не важна или может изменяться как угодно, это значит, что она может и должна быть подчинена иным, более высоким смыслам.
Но почему же Христос говорит дальше о новых заплатах к старой одежде? О новом вине и старых мехах? Что вообще значат все эти образы?
Ветхая одежда в случае фарисеев означат старое и неправильное отношение к посту как тому, что ценно само по себе. Эти представления ущербны, но если людям, которые привыкли к формальному исполнению закона, указать на его условность, они не смогут воспринять в полноте и новой идеи, и старая вера будет подорвана или даже разрушена. Та же идея содержится в образе с мехами. Новый, осмысленный подход к заповеди, не сможет удержаться в сознании формалиста. Решив, что раз закон относителен, такой человек совсем перестанет его соблюдать. И так молодое вино испортит старые мехи и вино вытечет и мехи пропадут.
Все это, конечно, имеет непосредственное отношение к нам. Все это является призывом для нас, чтобы мы осмыслили свое отношение к заповеди, жили праведностью не формальной, но вдумчивой, исходящей из глубины сердца.