Мне двадцать три – и вот уже пять лет я забочусь о себе сам. Поворотным моментом в моей биографии, когда из замкнутого парня, всю школу просидевшего в углу класса, я превращаюсь в бунтаря и социопата, который добровольно отказывается от радостей жизни в домике в Огайо и заявляет, что хочет посвятить себя отлову преступников, становится реплика, которую я бросаю своей маме в субботу, в три часа после полудня: - Завтра я уезжаю в Балтимор. - Да? – она даже не отрывается от кроссворда и смахивает пепел от сигареты в жестяную банку из-под супа. – Зачем? - Хочу поступить в полицейскую академию. - Удачи, - говорит моя мама и, задумчиво закусывая щеку изнутри, спрашивает: - Тебе нужны деньги? - Нет, спасибо.
Именно так я не только отказываюсь от будущего работника почты или соседнего супермаркета, но и лишаю себя возможности нормально питаться первые семь месяцев в Балтиморе, переходя на рацион, целиком и полностью состоящий из консервированного супа и полуфабрикатов, на вкус больше похожих на резину. Я перехожу дорогу, и, просунув в окошко кассы двадцать центов, забираю смятый билет. Через год, когда я найду этот жалкий клок бумажки лежащим в кармане пиджака, я сочту, что это был билет в новую жизнь.