О боже мой. Меня тошнит, и я даже не успеваю отойти от места преступления, чтобы не наблевать на абрис тела, где еще можно было бы найти какие-то улики. - Уилл? – Кроуфорд не раздражен и даже не зол на меня. – Уилл, что ты мне скажешь? – он протягивает мне платок и выжидающе смотрит на меня. Я не знаю, Джек Кроуфорд, что тебе сказать! Меня рвет на месте преступления, и у меня такое чувство, словно меня ударили в живот, а ты хочешь услышать от меня что-то? - Обе жертвы – гомосексуалисты. Он поджидает их на пляже, предлагает нарисовать их, а потом убивает. Так я думаю… - перед глазами плывет красное пятно. – Он очень зол на них… - Уилл, взгляни сюда, пожалуйста, - Джек тянет меня за локоть и протягивает пластиковый пакет. – Что, по-твоему, могло бы это быть?
Листик. Половина А4, истертый по краям, с пятном кофе посередине и кучей детских каракулей. Мне дурно. Я не хочу смотреть. - Мне нужен воздух.
Я отхожу от него и присаживаюсь, опуская голову между колен. Вдох-выдох. Вдох. Ты мой прекрасный подарочек на день рожденье, давай я сниму с тебя обертку и посмотрю, что внутри. Ты такой красивый, когда полностью обнажен, мой чудесный мальчик. Когда ты раздет – не плачь, пожалуйста, не нужно – когда на тебе нет этой грязи, ты такой красивый… Такой нежный, такой открытый для каждого моего касания, ты такой чувственный и ранимый…
Мой рот наполняется желчью, но, как я ни сплевываю, я не могу убрать мерзкий вкус. - …это он, - голос Джека Кроуфорда. – Он подтвердил наши догадки. Да, Грэму можно довериться. Я гарантирую вам… Уилл! – я оглядываюсь на него и мужчину, рядом с ним. Неужели он хочет выставлять меня как лошадь перед другими агентами? - Я хочу представить тебя кое-кому…